Ни Бранд в «Популярной античности», ни сэр Вальтер Скотт в книге «О демонологии и колдовстве» не выделяют собак-призраков в особый класс привидений, однако они, по всей видимости, занимают определенное место в английской мифологии. Как полагают, в той или иной форме эти привидения присутствуют почти во всех графствах, и немногие суеверия в большей степени воздействовали на легковерные умы. Расхожей стала фраза «преследует черная собака» в смысле «хандрить, находиться в состоянии уныния, меланхолии», хотя мало кто задумывается о ее происхождении. Последующие рассказы о собаках-призраках проиллюстрируют как эту фразу, так и корни суеверия.
Общая психология позволяет разделить эту тему на три части: 1) на самом деле черные собаки – дьяволы, принявшие образ собак; 2) души порочных людей, в наказание за грехи превращенные в собак; 3) злые духи, которые в подражание увлечениям людей ради охоты за их душами переняли образ и повадки собак. Начнем с привидения черной собаки.
Почти в каждом графстве существует распространенное верование в пса-призрак, который, слегка варьируясь в деталях, всегда имеет одни и те же общие черты. Пес обычно огромный, черный, лохматый, с длинными ушами и хвостом. Он не принадлежит ни к одной известной породе, но напоминает гончую, сеттера, терьера или овчарку, хотя чаще – ньюфаундленда. И называют его по-разному, но всегда видят в нем злого духа, блуждающего по тем местам, где творились дурные дела или где может случиться большая беда. На острове Мэн его зовут Моти Дуг, и, согласно легенде, он обитал в Пил-Кастле, где его видели во всех комнатах, но чаще всего в караульном помещении. Сюда он являлся, как только зажигали свечи, и ложился перед очагом, не обращая внимания на солдат, которые так привыкли к нему, что позабыли о благоговейном страхе, который поначалу испытывали в его присутствии. Однако, зная о его злобном характере, они никогда не отваживались досаждать ему. Так и велось до тех пор, пока один из них в пьяном угаре не поклялся, что «проверит, собака это или дьявол!». После этого он прожил всего три дня, а потом «умер в мучениях более страшных, чем при естественной смерти». Мистер Уолдрон свидетельствует: «Я слышал об этом не раз, но один старый солдат уверял меня, что видел пса чаще, чем имел волос на своей голове». Сэр Вальтер Скотт в «Песне последнего менестреля» так ссылается на эту легенду:
Он был безмолвным, мертвенно-бледным,
Как тот, о ком ходили рассказы,
Кто говорил о псе-призраке Мэна.
Подобную историю рассказывают о человеке, который жил в деревне близ Эйлзбури в Бакингемпшире. Этот человек обычно каждое утро и вечер доил своих коров в поле на некотором расстоянии от деревни. Чтобы сократить путь, он часто пересекал поле соседа и пользовался проходом в изгороди, но однажды вечером, когда он приблизился к проходу, дорогу ему преградил огромный, черный, свирепый пес. Фермер остановился, чтобы разглядеть животное, и, пока он смотрел, горящие глаза пса становились все больше и злее, и вид его был столь дьявольским, что бедняга уже и не знал, «собака перед ним или злой дух». Но кто бы то ни был, фермер подумал, что сталкиваться с ним не стоит, а потому он повернул и прошел через ворота в конце поля. Вечер за вечером он находил у прохода одного и того же пса и все так же сворачивал в сторону. Однажды вечером фермер встретился с приятелем, и они вместе отправились домой через поле соседа, причем фермер решил, что, если обнаружит собаку у прохода в изгороди, нападет на нее и прогонит прочь. Когда они приблизились к изгороди, собака стояла там, причем казалась еще огромнее и выглядела еще свирепее, чем обычно. Однако молочник, желая покрасоваться отвагой перед приятелем, снял с плеч коромысло, поставил ведра на землю и, хотя голос его дрожал, смело воскликнул: «Ну, черный дьявол, посмотрим, из чего ты сделан!» Он двумя руками поднял коромысло и изо всех сил ударил собаку. Собака исчезла, а молочник свалился без чувств. Домой его принесли живым, но он потерял речь и оставался паралитиком до конца своих дней.
Говорили, что определенное место близ жилища одного поэта в полночь посещает Черный Пес. Однажды в полночь он случайно оказался в этом внушающем ужас месте и, конечно, встретил привидение Черного Пса. Летняя ночь была довольно светлой, и, приблизившись к страшному призраку, поэт увидел, что тот слишком реален. Он узнал в нем прекрасного черного пса, помесь ньюфаундленда и ретривера, принадлежащего егерю, который, несомненно, охранял охотничий заповедник своего хозяина. Нет ничего необычного в том, что браконьеры создают определенным местам репутацию обители призраков.
В соседнем графстве – Хартфорде – господствует такое же суеверие, и там до сих пор боятся призрак Черного Пса. В приходе Тринг, не более чем в трех милях от города, в 1751 году утопили бедную старую женщину, подозреваемую в колдовстве. Около места, где было совершено убийство, казнили через повешение трубочиста, главного виновника этого чудовищного преступления. Пока еще стояла виселица и долгое время после того, как она исчезла, там часто появлялся Черный Пес. Деревенский учитель, бывавший за границей, рассказал писателю, что лично видел этого сатанинского пса. «Поздно ночью я возвращался домой в двуколке, – начал он. – Со мной был кучер. Когда мы приблизились к тому месту, где еще недавно стояла виселица, то увидели на придорожной насыпи, вдоль которой бежала то ли канава, то ли узкий ручей, небольшое пламя. «Что это?» – воскликнул я. «Тише!» – прошептал мой спутник, дрожа от страха, и вдруг натянул вожжи, заставив лошадь замереть на месте. И тогда я увидел лежащую на дороге прямо перед нашей лошадью огромную черную собаку. Лошадь тоже тряслась от ужаса. Собака была самым странным на вид существом, какое я когда-либо видел. Величиной она была с ньюфаундленда, но очень костлявая, лохматая, с длинными ушами и хвостом, с горящими огнем глазами и широко раскрытой пастью, в которой виднелись большие длинные зубы. Чудовище словно ухмылялось и больше походило на дьявола, чем на пса. Я задрожал, как и мой спутник. Через несколько минут собака исчезла, словно растворилась, как тень, или провалилась сквозь землю, а мы проехали по тому месту, где она прежде лежала». Такого же пса-призрак до сих пор иногда видят на том же месте или поблизости.
В Норфолке и некоторых районах Кембриджшира крестьянам хорошо известен призрак под именем Шак, местный синоним слова «лохматый». Здесь, как говорят, он появляется главным образом в церковных дворах, но и другие уединенные места не защищены от его посещений. Поэтому одна сумрачная аллея в приходе Овер-стрэнд из-за его частых появлений называется Шак-Лейн. В том месте, где видели привидение, сразу после его исчезновения обнаруживали следы огня и чувствовали сильный запах серы!
В некоторых районах графства Ланкастер этого пса-призрак называют «Трэш» и «Скрайкер». Его описание совпадает с описанием призрака, замеченного в других районах, но его повадки и места появления несколько различаются. Привидение видят не в каких-то постоянных местах; оно является определенным людям, предупреждая о скорой смерти родственника или близкого друга. Однако случается, что призрак предупреждает не своим появлением, а особым визгом, отчего его и называют на местном диалекте Скрайкером. Именем Трэш он обязан шуму, производимому его лапами, похожему на походку человека в тяжелых башмаках по мокрой и грязной дороге. Если его преследовать, то он отступает, но при этом его взор всегда обращен на преследователя. Привидение или проваливается в землю с ужасающим визгом, или – если преследователь на мгновение отводит глаза – исчезает неизвестно куда. Если ударить призрак палкой или чем-нибудь еще, он не отступает, а к ужасу атакующего, оружие проходит сквозь пса, словно сквозь тень, не нанося никакого вреда.
Лайм-Риджис в Дорсетшире знаменит своей историей об одном из этих псов-призраков. На ферме примерно в миле от города сохранился жилой дом, являвшийся когда-то частью старого особняка, разрушенного во время парламентских войн. В гостиной, используемой фермером, как и его предками сто и двести лет тому назад, находится большой старинный камин со встроенными сиденьями по обе стороны от очага под просторным дымоходом. Много лет тому назад, когда тогдашний хозяин дома привычно отдыхал после дневных трудов на одном из этих уютных сидений в уголке камина, большой черный пес регулярно занимал противоположное. Этот пес во всех деталях напоминал уже знакомого нам пса-призрак. Много месяцев таинственный посетитель сиживал вечерами напротив фермера, отравлял фермеру заслуженный отдых. В конце концов, не видя от визитера никакого вреда и привыкнув к его присутствию, фермер стал относиться к нему как к члену семейства. Правда, соседи часто советовали выгнать демонического незваного гостя, но фермер, не желая вступать в противоборство, шутливо отвечал: «А зачем? Он ничего мне не стоит: ничего не ест и ничего не пьет, ни к кому не пристает. Он самое тихое и скромное существо в доме». Однако как-то ночью фермер, выпивший с соседом лишнего и необыкновенно раздраженный его колкостями по поводу черного пса, решил сделать так, чтобы никто больше не подвергал сомнению его смелость. Он вернулся домой в ярости и, едва лишь завидев пса на его обычном месте, схватил кочергу и бросился к своему таинственному компаньону. Разгадав намерение фермера, пес вскочил с привычного места и помчался наверх, преследуемый взбешенным фермером. Пес ворвался на чердак, и оказавшийся там же преследователь увидел, как призрак подпрыгнул и исчез через потолок. Одураченный фермер разъярился еще больше, ударил кочергой по потолку там, где исчез пес, и сверху свалился старинный сундучок. Когда сундучок открыли, там оказалось много золотых и серебряных монет времен правления короля Карла I. В доме пса больше никогда не видели, но по сей день он появляется в полночь в аллее, ведущей к этому дому, давно названной «Дог-Лейн» («Собачья аллея»), а маленькая придорожная гостиница и сейчас зазывает проезжих грозной вывеской «Черный Пес». Даже в 1856 году одна уважаемая, здравомыслящая женщина рассказала писателю, что сама видела пса-призрак: «Как-то вечером мы с мужем возвращались в Лайм по Дог-Лейн и дошли почти до середины, и вдруг я увидела впереди зверя размером примерно с собаку. «Что это?» – спросила я мужа. «Ты о чем? – удивился он. – Я ничего не вижу». Я так испугалась, что больше не могла вымолвить ни слова, ведь зверь был уже в двух-трех ярдах от нас и стал величиной с бычка, хотя выглядел, как черная лохматая собака с горящими глазами, точно, как мне описывали Черного Пса. Он прошел совсем близко от меня, и на всем его пути становилось холодно и сыро. Я боялась раскрыть рот, но не смогла удержаться и оглянулась ему вслед. Я увидела, как он становится все больше и больше, пока не стал ростом с дерево, а затем словно раздулся в большое облако и растаял в воздухе. Как только я смогла заговорить, то тут же попросила мужа взглянуть на часы, и было пять минут после полуночи. Муж сказал, что не видел ничего, кроме тумана, поднимающегося с моря». Такие случаи демонстрируют, как даже разумный человек может стать жертвой самообмана, ибо во всех жизненных ситуациях эта женщина отличалась удивительным здравомыслием и рассудительностью. Она также была прилично образованна для человека ее среды, в чем автор этих строк мог убедиться сам, так как она в течение нескольких недель прекрасно исполняла в его доме обязанности сиделки, не проявляя никаких признаков нервозности либо робости.
Предшествующие легенды описывают демонов, принимавших образ псов. Теперь мы приведем несколько примеров того, как человеческие души в наказание обращают в подобные привидения.
Во времена короля Якова I в Девоншире славилась своей красотой, богатством и разными талантами некая леди Говард. Однако было у нее и множество плохих качеств. Среди прочего она проявляла необыкновенную жестокость по отношению к своей единственной дочери и обрела прискорбную привычку избавляться от своих мужей, коих у нее было не менее четырех. В конце концов и ее настигла смерть, и за все земные прегрешения ее душа была обращена в собаку и принуждена каждую ночь с полуночи до рассвета бежать от ворот Фицфорда, ее бывшей резиденции, до парка Оукхэмтон и приносить в пасти назад одну-единственную травинку. И так до тех пор, пока в парке не останется ни одной травинки. Задание это она не смогла бы выполнить до конца света. Как такие подробности узнавали простые смертные – местные жители, мы не знаем и даже не смеем строить догадки. В следующей истории наши сельские психологи привели гораздо больше деталей.
В деревеньке Дин-Коум в Девоне жил-был ткач, славившийся своим искусством. После долгого процветания он умер и был похоронен. Однако на следующий день его увидели сидящим за ткацким станком в его комнате, и он работал столь же прилежно, как при жизни. Его сыновья обратились к викарию. Тот подошел к подножию лестницы и услышал перестук челнока ткацкого станка в комнате наверху.
– Ноулз, – крикнул викарий, – спускайся; тебе там не место.
– Хорошо, – ответил ткач, – я спущусь, как только закончится уток (челнок, полный шерсти).
– Нет, – сказал викарий, – ты довольно поработал; спускайся немедленно.
Когда призрак спустился, викарий бросил ему в лицо горсть земли, которую прихватил с церковного двора, и призрак сразу же превратился в черного пса.
– Следуй за мной, – приказал викарий, и пес последовал за ним к лесу.
Когда они вошли в лес, «словно все деревья сомкнулись от сильнейшего ветра». Затем викарий взял дырявую ореховую скорлупу и подвел пса к пруду под водопадом.
– Возьми эту скорлупу, и, когда вычерпаешь ею пруд, может быть, обретешь покой, но не раньше!
До сих пор и в полдень, и в полночь можно видеть, как трудится пес.
Трудно представить, почему прилежный ткач был приговорен к такому наказанию. Многие собаки-призраки, считавшиеся душами грешников, обитали на берегах рек и озер и иногда выли так страшно, что все, кто их слышали, падали без чувств.
Поговаривают, что, кроме одиноких псов-привидений, в разных районах Англии и Уэльса, но главным образом в горах иногда видят целые призрачные стаи и слышат их вой. Повсюду их описывают совершенно одинаково, только называют по-разному. На севере их зовут «Псы Габриэля (Гавриила)»; в Девоне – «Уиск», «Йеск», или «Болотные псы»; в Корнуолле – «Дьявол и его Данди-псы». Однако мало кто сознавал, что видел этих псов, хотя в господствовавших суевериях они представлялись огромными, с черной окровавленной шерстью, горящими глазами и оскаленной пастью. Обычно их только слышали: они словно проносились мимо по воздуху, преследуя добычу. Их трудно увидеть, так как псы стараются выбирать темные ночи, когда небо затянуто тучами. Воют они, как английские чистопородные гончие, только визгливее и страшнее. Неизвестно, откуда взялось имя «Псы Габриэля (Гавриила)», ибо повсеместно их считают злыми духами, охотящимися за душами мертвых, либо верят, что их дьявольский вой предсказывает чью-то скорую кончину. Так мистер Холленд из Шеффилда описывает в своем сонете суеверие, распространенное в Йоркшире:
Часто моя достопочтенная мать рассказывала мне,
Как слышала вой Псов Габриэля;
Те странные мистические звуки,
Кои доносятся до ушей в самую темную ночь;
И как цепенеет перепуганный суеверный сельчанин,
Не раз слышавший о псах-призраках.
В причудливых криках ночной птицы
Он слышит предзнаменование кончины больного соседа.
И я помню, как однажды, мрачной полночью,
Испугали меня эти несущиеся с небес крики
и расшевелили Мою фантазию так, что я мог бы тогда утверждать,
Будто лаяла свора мифических гончих!
Не удивляет меня, что вечный страх преследует
Охотника-призрак, обреченного на эту долгую бесцельную охоту.
Вордсворт, ссылаясь на другую разновидность этого суеверия, похожую на немецкую историю о Диком Охотнике, пишет так:
…Над головой несутся Псы Габриэля,
Приговоренные их нечестивым владыкой гнаться вечно
За летающим оленем по эфемерным угодьям.
О тех бесплотных псах рассказывают множество странных и забавных историй, особенно в уединенных областях Девона и Корнуолла. Например, такую: как-то ветреной ночью один пастух возвращался домой через болота Корнуолла и услышал вдали собачий лай, в коем он признал отчаянный вой дьявольских Данди-псов. До дома оставалось еще три или четыре мили, и он в ужасе поспешил вперед так быстро, как позволяла предательски хлюпающая под ногами почва. Однако скорбный вой собак и дьявольские крики Охотника все приближались и приближались. После долгой гонки они появились так близко от пастуха, что он обернулся, не удержавшись. При виде Охотника и собак несчастного объял ужас. Охотник был страшен: черный, с огромными горящими глазами, рогами и хвостом, с длинным охотничьим копьем в когтистой лапе. Собаки – огромная свора – покрыли болото черным ковром, насколько видели глаза, каждая изрыгала огонь и грозно лаяла. Что было делать бедному крестьянину? Ни домика поблизости, ни скалы, ни дерева – никакого убежища, и ему оставалось лишь оставаться на месте во власти рассерженных дьявольских псов. Вдруг у него в голове мелькнула счастливая мысль. Ему когда-то говорили, что ни один злой дух не устоит перед силой молитвы. Он упал на колени и не успел произнести первые слова молитвы, как собаки замерли, затем завыли еще угрюмее, чем прежде, а Охотник воскликнул: «Боу Шроув!», что, как говорит рассказчик, «на древнем языке означает «Он молится!». Затем Черный Охотник отогнал дьявольских псов, а бедняга пастух отправился домой так быстро, как только несли его дрожащие ноги.
Эдвин Хартленд-Легенды старой Англии
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Жила в 16-м веке венгерская графиня Елизавета(Эржбета) Батори, знатная аристократка, во владении которой находилось около трети страны. Но не блистательное общественное положение и несметные богатства Елизаветы запомнились потомкам.
В 1431 году в Сигишоаре - небольшом городке, расположенном в Трансильвании, родился человек, который оставил неизгладимый след в истории. Влад Цепеш, более известный, как граф Дракула, потомок правителя Валахии - Басараба Великого, прославился не столько благодаря своему таланту полководца, сколько мрачной жестокости, беспрецедентной даже для средневековья.
